Официальной статистики не существует. Есть только предположения – вероятно, на территории СССР в 1941-1944 годах родилось около 100 тыс. (!) детей, чьими отцами были немецкие оккупанты. Как в дальнейшем сложились их судьбы? Дверь долго не открывали. Наконец после шестого звонка послышались шаркающие звуки и звон бутылок. Обозрев меня в глазок, человек, хрипло закашлявшись, спросил: «Чего вам надо?». – «Я из Москвы приехал. Вот мое удостоверение… Хочу поговорить… о вашем отце». Звуки за дверью прекратились. Пропало даже дыхание…

Потом донеслось: «Убирайтесь отсюда. Не было у меня никакого отца. Слышите? НЕ БЫЛО!».

 

«Изъять «немчат». Эта тема тяжелая. О ней молчали 70 лет, не упоминая даже шепотом. Актриса Вера Глаголева, снявшая в 2009 году фильм «Одна война» о женщинах, родивших детей от немцев, сказала в интервью: «Очень сложно искать фактуру. Они не желают говорить вслух. Я собирала рассказы по крупицам. Никто не приехал на премьеру фильма. Боятся».

…8 июня 1942 года командование вермахта в оккупированных районах СССР выпустило «Памятку о поведении немецкого солдата». Цитирую выдержку оттуда: «Требуется срочно ограничить контакты солдат с женской половиной гражданского населения – ввиду угрозы причинения вреда чистоте германской расы». Ограничения, видимо, не помогли…

…Уже в марте 1943 года комендант города Орла генерал-майор Адольф Гаман постановил: «Родив ребенка от немецкого солдата, русская мать имеет право на алименты».

Получив подтверждение от отца, казна выплачивала 30 марок в месяц. Сколько же всего было таких женщин? И, самое главное, сколько родилось детей?

Рассмотрим печальный опыт других стран. За 5 лет (1940-1945 годы) в крохотной Норвегии появились на свет 12 тыс. младенцев: их отцами были военнослужащие СС и вермахта. Одна из таких детей, Анни-Фрид Лингстад, дочь фельдфебеля Альфреда Хаазе, была вывезена в Швецию и позже стала солисткой культовой группы ABBA. Во Франции итогом «горизонтального сотрудничества» (как издевательски называли это сами французы) с немцами стали 200 тыс. (!) новорожденных. А что же у нас? Ничего. Эта тема – табу.

Они пришли в СССР побеждать. Во всем…

В архивах есть письмо Иосифу Сталину академика Ивана Майского, присланное в апреле 45-го: ученый муж интересовался, как поступить с детьми, родившимися у советских женщин от немецких солдат. В письме академик предлагал «поголовно изъять всех этих «немчат», переменить им имена и разослать в детские дома». «По моим оценкам, в России, Прибалтике, Белоруссии и на Украине вследствие сожительства с немцами в 1941-1944 годах родилось от 50 до 100 тыс. детей, – утверждает исследователь-историк из США Курт Блаумайстер. – В процентном отношении это очень немного, потому что под оккупацией оказалось 73 млн. советских граждан, а 5 млн. немецких солдат, выполнявших функции оккупантов, в основном были молодыми мужчинами».

Что же случилось потом? Около 2 тыс. женщин власти сослали на поселение в район Белого моря. Их детей забрали на воспитание госучреждения. Таких матерей ненавидели, звали «немецкими подстилками», хотя на деле все не так уж просто. Кто-то спал с врагом, чтобы не умереть с голоду и накормить своих детей. Многие девушки были изнасилованы и, забеременев, не хотели делать аборт…

«Топили, как котят». 64-летний Курт Блаумайстер тоже дитя войны, только наоборот. Его мать, немка из Берлина, прижила ребенка от советского офицера и впоследствии в 1948 году перебралась в Америку. Когда мать умерла, Блаумайстер долго искал своего отца, но так и не нашел. «Мать рассказала, его звали Volodya, – вздыхает исследователь. – Фото не сохранилось».

Она общалась с немцами и не знала, что ее ждет…

Сейчас Курт зарабатывает на жизнь тем, что выполняет экспедиции по заказам родственников солдат вермахта, убитых в сражениях с Красной армией. Он ездит по просторам экс-СССР и старается найти останки погибших. Исследует архивы, берет показания у свидетелей. За последние 5 лет к Блаумайстеру трижды поступали и другие заказы, как он сам говорит, «весьма необычные».

90-летние старики, когда-то пришедшие на нашу землю с оружием в руках, будучи при смерти, пытаются отыскать своих детей. Тех самых, которых родили от них русские и украинские женщины… «Мне удалось найти только двоих, – рассказывает Блаумайстер. – Уже пожилые люди, почти по 70 лет. Одного нашел в Тихвине, другого – в Выборге. Оба отказались со мной разговаривать – не хотят иметь с биологическими отцами ничего общего»…

Мне повезло больше. Стоя на пороге, я четверть часа общался через закрытую дверь, и человек пустил меня в квартиру, хотя полгода назад не пустил туда Блаумайстера. Иван Сергеевич (имя изменено) узнал тайну своего рождения 10 лет назад. Умирая от рака, мать решила открыть ему правду. Совсем седой, он показывает свои послевоенные фото – светленький мальчик с веснушками играет на балалайке. «Когда во дворе в войнушку играли, меня дразнили «немчиком», – говорит он. – Я сразу лез драться. Смешно, правда?»…

Это единственная и непреложная правда о детях войны…

…Иван Сергеевич вырос в уверенности, что его отцом был партизан, казненный гитлеровцами. Реальность оказалась жестокой. «Мама одна осталась в Нарве с младенцем на руках – моим старшим братом. Молоко пропало, брат заболел, а к ней все ефрейтор клеился из обозной службы. Дам, говорит, и сгущенку, и хлеб, если ляжешь со мной. Вот она и легла… А брат-то все равно умер. Когда поняла, что беременна, было уже поздно. Увидеть он меня хочет? Он не отец мне, а б…ь фашистская. Он маму все равно что изнасиловал»…

…Его мать объяснила: так поступали многие. Даже те, у кого муж на фронте. «На что только баба не пойдет, лишь бы дети с голоду не пухли. Жрать нечего, картофельные очистки по праздникам ели. Имелись, конечно, и шлюхи, что гуляли с офицерами за духи и шелковые платья. Насиловали фрицы тоже много – красивые девки сажей мазались, горбатились, в рванье ходили, только бы не лезли. А лезли все равно – здоровые же мужики, тяжело им без баб. В одном нашем дворе, мама сказала, за 3 года четверо «немчиков» родились, как и я, белобрысые. Когда наша армия пришла, две матери детей от фрицев, как котят, в речке утопили, а мать моя сбежала со мной, чтобы соседи не донесли», – рассказывает Иван Сергеевич…

Отцы со свастикой. Я пытался найти под Петербургом 93-летнюю женщину, родившую в 1942 году ребенка от офицера вермахта, но не нашел ее – «адресат выбыл». Да и смысл? Никто не хочет вспоминать прошлое. Помимо тех, кого сослали на поселение к Белому морю, в 1945 году несколько тысяч советских женщин (точная цифра неизвестна) получили 10 лет лагерей по статье «Сотрудничество с оккупантами», хотя сотрудничали они сугубо в постели. Хватало соседского доноса – ребенок от фрица, и органы не разбирались, кто прав, а кто виноват.

Реконструировать войну можно, трагедию – нет…

«Зачем с ними возиться? – сердится бывшая партизанка, 90-летняя Нина Федорова. – Мы в лесах воевали, обмороженные, без еды, а эти твари с немцами в кроватях обжимались. Ну, кого снасильничали – слов нет, тут другое дело».

Однако все архивные источники сходятся во мнении: 80% женщин избежали репрессий. Их дети – и те, что попали в детдома, и те, что остались с матерями (за редким исключением), – не узнали, кто их отцы.

Когда я проводил это расследование, меня спрашивали: «А сам-то ты как относишься к таким женщинам?».

Нелегкий вопрос. Героиня фильма «Одна война», заливаясь слезами, кричит офицеру НКВД: «Жен, сестер своих защитить не могли – так хоть жалеть научитесь!»…

…Следует признать: большинство случаев сожительства с немцами вовсе не было добровольным. В Норвегии в организации «Союз детей войны» состоит 150 человек, во Франции в объединении «Сердца без границ» – 300. Думается, в России набралось бы куда меньше. Мне удалось найти только одного человека, признавшего, что его отец – немец. И то на условиях полной анонимности. Эти дети (уже пожилые люди) либо не знают о своем происхождении, либо предпочитают молчать – стыдятся. Лишь бы соседи не узнали, что ты – «фриц», а твоя мать – «подстилка». И это спустя 70 лет.

Это был ужас во плоти на долгие годы

И здесь я хотел бы выразить свое мнение. Правительство Германии уже выплачивало компенсации узникам концлагерей и тем, кто был отправлен на каторгу в Третий рейх. Думается, в Берлине пора понять: люди, чьи матери были изнасилованы или принуждены к сожительству с оккупантами, тоже заслуживают компенсаций. Эти жертвы войны никто не учитывал, а ведь отцы со свастикой сломали жизнь своим детям…

…И в любом случае, как бы то ни было, САМИ ДЕТИ НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТЫ. Они не «немчики». Они – наши…

Кстати. Хуже всего детям, рожденным от немецких оккупантов, пришлось не в сталинском СССР, а во вполне демократичной Норвегии. 50 тыс. норвежских женщин (каждая десятая!) вступили в связь с солдатами вермахта. 14 тыс. из них были арестованы, а 5 тыс. угодили в тюрьму. Детей, которых норвежцы называли tyskerunge («немецкими ублюдками») и naziyingel («нацистской икрой»), объявили слабоумными – 90% из них угодили в дома для душевнобольных и пробыли там… до 60-х гг.! «Союз детей войны» заявил, что tyskerunge использовали для экспериментов с медицинскими препаратами.

В 2005 году детям от немцев принесли извинения и выплатили компенсацию в 30 тыс. евро на человека. Во Франции в 1944-1945 годах за секс с вражескими солдатами было казнено 5 тыс. француженок, 20 тыс. были острижены наголо и приговорены к одному году тюрьмы, а также к лишению французского гражданства. Детям «бошей» было запрещено учить немецкий язык и носить немецкие имена…

Европейские расправы с «немецкими подстилками»

…В Нидерландах после 5 мая 1945 года в ходе уличных самосудов было убито 500 «шлюх-предательниц», прочих уличенных в «горизонтальном сотрудничестве» собирали на площадях и обливали из шлангов нечистотами. Их дети были переданы в детдома…